Нет, эта статья не о коррупции, хотя, если бы не ставший у нас в последние дни знаменитым рейтинг международной организации «Transparency International», говорить было бы не  чем. А так две популярные (если только можно говорить о популярности телевизионных аналитических программ) телепрограммы бросились обсуждать вопрос: почему наша страна в новом «Индексе восприятия коррупции» поделила 126-129 места с Албанией, Нигером и Сьерра-Леоне. Тут-то все и началось.

Владимир Познер открыл свои «Времена» клипом Олега Газманова, снятым пи поддержке МЭРТа. Песня о том, как нас легко купить и легко продать, и о том, что ко всем, кто пилит сук, на котором сидит, или отщипывает кусочки кремлевской стены, скоро придет «новая заря» (хотя, в соответствии с правилами русского стихосложения, должно прийти совсем другое), и задала тон передаче. Глава объединения малого и среднего бизнеса ОПОРа Сергей Борисов заявил, что за последние пять лет ситуация с коррупцией в стране ухудшилась. Депутат Госдумы от «Единой России» Андрей Макаров объяснил телезрителям, что у нас (судя по дальнейшему перечислению, речь шла о правоохранительных органах) есть тарифы на открытие уголовного дела и на его закрытие, тарифы на арест и на обыск. Кроме того, господин Макаров, помянув задержанных недавно с поличным сотрудников налоговой службы и Центрального банка, отметил лишь один момент: они «демпинговали». Сумма взятки, по словам Макарова, должна была составлять 10% от суммы налоговых претензий, то есть семь с лишним миллиона долларов, а не пять с половиной, как фигурируют в деле. Поскольку депутат не сказал по этому поводу ничего более, получалось, что показанное по всем телевизионным каналам задержание молодых коррупционеров было всего лишь наказанием за упомянутый демпинг.

Затем еще один депутат Госдумы, Борис Резник, поведал о том, против кого думская комиссия по борьбе с коррупцией требовала возбудить уголовные дела. Кроме покойного ныне министра Аксененко, против которого дело возбуждалось, и сидящего ныне в швейцарской тюрьме Евгения Адамова были названы еще два бывших министра, до сих пор считающихся честными и уважаемыми людьми. Присутствовавший здесь же Герман Греф даже напомнил депутату об ответственности за подобные высказывания. На это Борис Резник храбро ответил, что специально принимает огонь на себя.

Надо сказать, что и министр экономического развития, в свою очередь,  решил подтвердить репутацию либерала: сначала он повторил свой тезис о том, что коррупцией охвачены все уровни российской власти, а затем потребовал для успешной борьбы с коррупцией как свободы слова, так и прочих демократических свобод.

Самым спокойным и лояльным в этой компании выглядел Виталий Найшуль, рассказывавший о чилийском опыте антикоррупционной деятельности. Вообще же впечатление было такое, что на экране Первого канала неожиданно появились не «Времена», а программа «Взгляд» перестроечных времен.

Но что там первый канал по сравнению с НТВ! И в программе «воскресный вечер с Владимиром Соловьевым»  мы увидели уже нечто напоминавшее блаженной памяти киселевские «Итоги».

Обсуждалась та же тема (видимо, очень не хочется выглядеть в глазах всего мира эдаким Габоном).  Выступавшие гости: тверской губернатор, лидер партии «Яблоко» и московский бизнесмен, дружно проклинали коррупцию. Однако, когда дело доходило до деталей, в которых, как известно, и кроется черт, их мнения оказывались различным. Григорий Явлинский привычно жестко клеймил власть, обходясь при этом в основном вполне общими словами.  Губернатор Зеленин старался быть осторожным и уверял, что в его области коррупции нет (достаточно заглянуть на сайт «Компромат. Ru», чтобы понять: это, как минимум, не совсем так). Предприниматель  же просто неистовствовал. Когда Григорий Явлинский попросил назвать фамилию хотя бы одного коррупционера, тот сразу назвал главу своей налоговой инспекции. Затем последовала резкая критика порядка назначения губернаторов и нового закона о выборах. Наконец, по поводу последнего коррупционного дела последовало замечание, что вся его цель – убрать этого чиновника, чтобы на его место посадить другого, своего.

И тут, как говорилось в веселой рекламе давно исчезнувшего банка, «случилось страшное»: Владимир Соловьев прервал гостя и на реплику о «своем человеке» спросил: питерского? Сидевшая в студии массовка тихо взвизгнула.

А теперь оставим описания и обратимся к главному. Может быть, какая-нибудь пенсионерка из далекого села или маленького провинциального городка, посмотрев эти программы, подумала: какими смелыми вновь стали у нас работники телевидения. Но мы, увы, хорошо знаем, что просто так столь смелыми они стать не могли. Что ни та, ни другая программы не идут в прямом эфире, а, следовательно, все лишнее из них можно спокойно вырезать. Тот же Владимир Познер признавался водном из интервью, что руководитель Первого канала Константин Эрнст смотрит его программу, идущую в эфире на Дальний Восток, и делает замечания, которые исправляются перед показом на Европейскую часть России.

И лично я абсолютно уверен: если ни Константин Эрнст на Первом канале, ни Владимир Кулистиков на НТВ не внесли коррективы в программы Познера и Соловьева, то именно такие программы и были нужны. И это – не личная инициатива руководителей телеканалов: они, безусловно, получили на сей счет указания сверху. И, думаю, все понимают, откуда такие указания могли поступить.

Не знаю, что последует теперь: может быть, описанные выше передачи  начало неких событий в политической жизни страны (а, может быть, и нет). Однако ясно, что в верхних эшелонах власти происходят какие-то неизвестные нам процессы, выплескивающиеся в итоге на экраны телевизоров таким вот образом. И очень может быть, что вслед за комментариям мы увидим и реальные действия, например, по обузданию той же коррупции. Во всяком случае, на это очень хочется надеяться. Тем более, что все перемены в России уже долгие годы идут именно сверху.

Александр Сергеевич Пушкин утверждал в свое время, что «правительство у нас единственный европеец». Может быть, скоро мы сможем прибавить к этому, что в современной России власть еще и «единственный революционер»? Интересно, какого в таком случае цвета революция сверху?

Да и будет ли она?