Проблемы развития малого бизнеса в столице сегодня вызывают множество
споров. Предпринимательское сообщество вот уже несколько лет не может найти
общий язык с городскими властями. О том, как видятся эти вопросы с
муниципального уровня, мы попросили рассказать Михаила Вирина
- Михаил Михайлович, не так давно знакомый Вам вице-президент
Национального института системных исследований проблем предпринимательства
Владимир Буев написал в статье, опубликованной ИТАР-ТАСС об освобождении малого
бизнеса от налогов: освобожден будет один из десяти.
- Да, это – следствие многолетней псевдоподдержки малого бизнеса. Кроме
увеличения количества чиновников, занимающихся этим, ничего не происходит и
ничего не меняется. Чиновники получают зарплату, на якобы поддержку уходят
куда-то деньги, а ничего не происходит.
- Еще один Ваш знакомый, глава Всероссийского движения «За честный рынок»
Илья Хандриков очень любит приводить характерный пример: в свое время столичные
контрольные органы заявляли, что на поддержание инфраструктуры, поддерживающей
малый и средний бизнес, идет чуть ли не 80% всех средств, выделяемых на эту
самую поддержку.
- Это очень похоже на правду.
- Такое заявление было сделано достаточно давно, но до сих пор никто не
сказал, что ситуация резко изменилась.
А если послушать представителей малого бизнеса, что они говорят о местной
власти, то просто святых выноси. Местные власти предстают в этих рассказах
монстрами, убийцами бизнеса и тому подобное. Очень редко можно услышать, что
местная власть хотя бы не мешает расположенному на подведомственной ей
территории малому бизнесу.
- Так оно примерно и есть, но не в Москве. Я представляю местное
самоуправление и могу честно сказать: у нас единственная на сегодняшний день
точка соприкосновения с малым бизнесом – это согласование размещения объектов
нестационарной торговли. В районе порядка пятидесяти павильончиков: овощи,
печать, вода и чипсы…
- Всего 50?
- Да, всего 50 новых стандартных киосков.
- Это те, которые надо покупать за 300 тысяч рублей?
- Да. Но они прилично выглядят. Хотя, конечно, удовольствие не из дешевых.
Причем мало того, что они столько стоят, - надо заплатить еще за лицензию, чтобы
его поставили, еще за ряд вещей. Так что вложения получаются очень приличные,
по-моему, чуть ли не миллион, а, может быть, и немного больше уходит на это.
И единственное, что делает при всем этом местное самоуправление – это
согласовывает место расположения.
- И часто отказываете?
- Вот зарубили один киоск: не разрешили располагаться там, где
предприниматель хотел.
- А почему?
- Потому что с этим конкретным местом связан предыдущий очень печальный опыт:
там все время по ночам торговали водкой, пиво детям продавали. Там, где они
хотели поставить свой киоск, очень непростой дом, с большим количеством жильцов
– алкоголиков. И какой бы киоск там ни открывали, история была одна и та же. Эти
тоже собирались открыть павильон овощи – фрукты, но им не поверили, что опять не
начнется то же самое. И им предложили найти другое место. Но это – редкий
случай.
Еще мы согласовали ярмарку выходного дня – и все, на этом все наши отношения
с малым бизнесом закончились.
В управе есть отдел торговли, и они еще с торговым бизнесом соприкасаются, но
только с ним. Причем не обязательно малым – любым.
В итоге мы в муниципальном собрании на сегодняшний день даже точно не знаем,
сколько у нас в районе субъектов малого бизнеса. Как они живут, как они
работают, какие у них проблемы – официально мы ничего этого не знаем.
- А неофициально?
- Конечно, что-то знаем. Я, например, знаю, что у нас в Москве малому бизнесу
отменили льготную аренду помещений. Но это все знают. Знаю, что многие
официально ушли из бизнеса. Знаю, что очень много нежилых помещений, пригодных
под бизнес, у нас в районе, а, соответственно, и в городе пустует. Но это все я
узнаю неофициально.
- Почему сразу оказалось много пустующих помещений, пригодных для ведения
бизнеса? Ведь они еще не так давно были в дефиците.
- Потому что это стало дорого. Дорого арендовать помещение. И не продают
помещения, а если продают, то, естественно, продают дорого. Вот они и пустуют, в
отличие от лужковских времен, когда все сдавалось. Хотя многое сдавалось по
льготным ставкам, но сдавалось же.
А сейчас с этих площадей вообще ничего в казну не идет.
И я понимаю, что условия для развития малого бизнеса сегодня хуже, чем были
двадцать лет назад.
- Но вернемся к нашей теме: от кого сегодня зависит малый бизнес Москвы,
если муниципалитеты не имеют к нему отношения, управы контролируют только
торговлю. А ведь именно муниципалитеты, как и управы, живете непосредственно «на
земле».
- Жить-то мы живем, но земли у нас нет. Земля у нас не муниципальная, она
городская. И нежилые помещения в районе тоже городские, а не муниципальные.
- Почему?
- Такой вот уродливый характер имеет самоуправление в Москве, благодаря Юрию
Михайловичу Лужкову. Он начал заниматься местным самоуправлением с 97-го года –
в декабре 97 года прошли первые выборы. Я как раз с первых выборов избирался. Но
тогда в таком построении самоуправления была хоть некая логика.
Сегодня же муниципальная власть оказалась ни при чем, а город отвернулся от
малого бизнеса столицы. Я думаю, что это как-то связано с решением сделать
Москву финансовым центром.
- А что: если будет финансовый центр, то малый бизнес не нужен?
- Трудно сказать, но, мне кажется, что две этих идеи не умещаются в планах
столичного руководства: нужен финансовый центр, и все. А малый бизнес просто
забросили.
А уж как поддерживается малый бизнес на федеральном уровне, думаю, Буев знает
лучше меня.
- Федеральная поддержка малого бизнеса – это отдельный ужас.
- Ну, вот и все.
Была в Москве одна небольшая льгота – льгота по аренде помещений для малого
бизнеса. Существовал реестр предприятий малого бизнеса. Если ты в него попал, то
это давало право на льготу. Хотя, скажем прямо, и раньше малый бизнес особо не
баловали.
- Ярмарки выходного дня – что с ними только ни делали. Возле моего дома,
так уж получилось, таких ярмарки две – на двух разных улицах.
- Ну, такое бывает.
- И в тот момент, когда решили все закрыть, их закрыли, причем обе сразу.
Прошло несколько месяцев, и одну из них открыли и долго обещали открыть вторую.
Обещанного пришлось полгода ждать. А в итоге получилось, что все перекупщики со
своими ларьками вернулись на старые места, а из людей, торговавших либо своими
продуктами (в основном – соленьями), либо представлявших каких-то
скооперировавшихся сельских жителей (деревенские яблоки, картошка, капуста и
прочее), больше половины исчезло – не выдержали длительного простоя. Ушли они на
другие рынки, которые быстрее открылись, перестали возить свою продукцию в
Москву – не знаю. Но люди, которых все знали в лицо, к которым выстраивались
очереди, исчезли.
И главное – никто не объяснил: зачем закрывали эти ярмарки, какому
чиновнику шлея под хвост попала. А ведь закрыли их тогда по всей Москве, и потом
по всей Москве открывали обратно.
Знакомые малые предприниматели уверяют, что закрытие ларьков и ярмарок –
это устранение конкурентов торговых сетей.
- Об этом не только малые предприниматели говорят. Жители, которые просят
оставить ларьки, уверяя, что они дешевле магазинов, и ассортимент в них
неплохой, говорят это же.
- А вот тут я не со всем согласен. Были и у нас эти ларьки. Ниже цены в
них не были. Зато они были очень удобны: едешь с работы домой, а на остановке –
ларек, в котором какие-то нужные продукты можно купить, не теряя
времени.
- И для простого москвича купить какие-то овощи рядом с домом, а не стоять в
очереди в супермаркете и не тащить это все потом метров триста, а то и пятьсот
домой – большое дело. Но сделать рядом с каждым домом супермаркет –
разорительно, рентабельно – поставить ларек.
- А нам говорят о магазинах шаговой доступности.
- Уже не очень о них говорят. Это ведь была попытка развернуть альтернативную
торговую сеть тех же самых минимаркетов, но она просто не удалась.
Окончание следует.
Беседовал Влад Борисов
